Нормальный. Вменяемый. Адекватный.
Постановка этих слов строем в синонимический ряд — одна из ловушек для человека, созданная для сбивания логических ориентиров. А покуда мы с Вами имеем рассудок, то судьба нам среди этих логических ориентиров вести свое жизненное плавание. И как раз от них зависит, куда нас кривая вывезет. Чтобы пролить свет на устройство сей западни и не сесть в лужу по самый по картуз по сложившемуся научному обычаю сперва разберемся с определениями.
Фигура 1
Представим себе персонажа под кодовым именем «Нормальный» и рассмотрим его отличительные характеристики. Нормальный — структура дихотомичная, т. е. имеет ярко выраженное лицо человека и его изнанку. Лицо — та нормальность, которой от него ожидают окружающие. Эта характеристика очень вариабельна и зависит от культурной среды окружения. Изнанка — нормальность, актуальная для самого индивида. Ясно, что в лучшем случае — две эти нормальности различаются как мех и кожа тулупа. А в рядовом и более критичном случае — различие более чем неописуемо. Итак, наш «Нормальный» страдает раздвоением личности, что само по себе весьма иронично.
Фигура 2
«Вменяемый». Несмотря на то, что слово вменяемый получило широкое применение в обиходной речи, как раз к ней-то оно никакого отношения не имеет, поскольку обиходная речь — сфера деятельности бытовой и сугубо физической, а вменяемость — строго юридическая категория, позволяющая индивиду отвечать перед законом за чьи угодно поступки. Мораль: наш вменяемый — коренной житель скамьи подсудимых.
Фигура 3
«Адекватный». К этому персонажу я испытываю чувство глубокого уважения, однако постараюсь охарактеризовать его, отступив от личных переживаний, дабы предоставить читателю объективную картину. Быть адекватным — значит совершать поступки, достойные сложившейся ситуации. Быть адекватным — значит жить в ладу с собой и миром, не взирая ни на что, включая всевозможные недовольства окружающих. Их недовольство — результат их неадекватности и ничего более. Итог: адекватное существование — прямой путь к чистоте перед совестью и всевышнем.
А теперь рассмотрим пример. Некая личность в угоду собственной корысти и прихоти совершает насильственные действия в отношении моего головного мозга. Я словесно увещеваю эту личность прекратить заниматься психическим террором и клятвенно обещаю принять все возможные меры в случае, если моя просьба не будет удовлетворена. В ответ я удостаиваюсь всяческого презрения и подвергаюсь дальнейшему психическому насилию. Ответные меры мной были приняты. И вот я…таки-благополучно покидаю скамью подсудимых. Излишние подробности здесь мною пропущены по литературно-художественным соображениям, а негодяя настигло воздаяние.
Перейдем к анализу и интерполяции.
Ситуацию можно выразить в виде представленной выше таблицы, а можно ещё и снабдить пояснениями.
Наш психотеррорист порицаем общественной моралью (безуспешно). Сам для себя всегда прав, как и любой террорист. Мог бы быть судим за свои злодеяния (если бы не прочие обстоятельства), однако попал в просак, поскольку не соответствовал контексту объективной действительности.
Я прав в глазах общепризнанной морали, поскольку наказал злодея, прав в своих глазах, даже технически, представившись Фемиде личностью неуравновешенной, что прошу заметить — вполне адекватно ввиду альтернативы в виде получения каторжной ссылки всего лишь за достойный ответ на агрессию.
Послесловие. Напоследок хотелось бы рассмотреть аспект, если угодно, интеллектуальный. Как правило, человека принято считать венцом творения и разумным существом. Ну, а как насчет ватрушки с творогом, дамы и господа? Венгерской ватрушки. Ставить в один ряд человеческое существо и хлебобулочное изделие — невменяемо и ненормально, однако адекватно. И вот почему: представим вышеописанную ситуацию и заменим в ней нашего психотеррориста на творожную ватрушку в момент моей просьбы прекратить безобразие. О, да. У ватрушки хватило бы разума просто лежать и ничего не делать. А у человека разума на это не хватило. Вот вам и венец творения.